27 мая 2014 года была опубликована новая редакция законопроекта «О контролируемых иностранных компаниях». Новая версия распространила сферу его действия на трасты (в предыдущем варианте речь шла о неких структурах), и несколько изменила подход для целей признания иностранных компаний контролируемыми, а также расширила перечень условий для признания иностранных компаний налоговыми резидентами России.

Тем не менее, основная идея закона осталась прежней: физические или юридические лица, признаваемые контролирующими, обязаны будут включить в свою налоговую базу нераспределённую прибыль контролируемых ими оффшорных организаций или структур и выплачивать налог с данных доходов. Планируемая дата вступления законопроекта в силу - 2015 год, и в том, что законопроект будет принят в той или иной редакции, сомневаться не приходится.

В связи с этим много вопросов вызывает юридическая судьба так называемых вычеркнутых компаний (struck off company). Strike off буквально переводится как «вычёркивание», при этом юридическое определение термина ни в BVI Companies Act, ни в локальных подзаконных актах не встречается. Это делает ситуацию особенно запутанной для стран континентального права и, в частности, для России, поскольку наша правовая система не знает такой юридической категории как strike off. На практике такая компания продолжает числиться в реестре с соответствующей пометкой в течение 7 лет, и в данный период времени она может быть либо восстановлена (restored) с уплатой всех причитающихся сборов и штрафов, либо ликвидирована (dissolved). Согласно законодательству BVI, dissolution (ликвидация) подразумевает полное прекращение существования юридического лица без правопреемства, это происходит и при ликвидации (liquidation) компании, и при вычёркивании (striking off).

В тот период, когда компания находится в strike off, её правоспособность можно охарактеризовать как «спящую», ограниченную. В первую очередь правоспособность компании ограничена запретом на ведение торговой деятельности и владение (а равно пользование и распоряжение) имуществом в собственности. Очевидно, что при отсутствии торговой деятельности отсутствует и прибыль, с которой должен быть уплачен налог. Вместе с тем юридически компания продолжает существовать (отвечать своим имуществом по обязательствам, быть истцом и ответчиком в суде), и налогоплательщик в рамках законопроекта КИК будет обязан уведомлять российские налоговые органы о факте прямого или косвенного участия в ней.

Начиная с 10% порога владения лицо признаётся контролирующим, следовательно, обязанным уплачивать налог с прибыли компании. Стоит отметить, что российский бизнес активно лоббирует свои интересы: он предлагает повысить такой порог для целей признания лица контролирующим с 10% до 50%. Данные предложения по поручению премьер-министра уже были внесены на рассмотрение в Министерство Финансов. Создаётся ситуация, при которой компания, находящаяся в strike off, не ведёт предпринимательскую деятельность, значит, не приносит прибыль, при этом юридически продолжает существовать, что обусловливает обязанность российских собственников по подготовке и подаче деклараций (нулевой отчётности), отражающих её финансовое состояние, в российские налоговые органы.

Парадоксально, но после принятия законопроекта, видимо, сложится ситуация, при которой подготовка отчётности в оффшорах станет в первую очередь интересна самим бенефициарам (несмотря на отсутствие законодательного требования подачи отчётности), коль скоро сможет отразить отсутствие у компании прибыли.

Очень актуален вопрос о действии во времени законопроекта КИК, то есть о том круге правоотношений, на которые он будет распространяться после принятия. Пока не ясно, будет ли иметь закон обратную силу и распространять свою ответственность на правоотношения, существовавшие до его принятия? Текущая версия законопроекта устанавливает, что прибыль КИК должна определяться на конец периода, за который в соответствии с личным законом такой компании составляется финансовая отчётность (предыдущая версия предлагала учитывать прибыль КИК при определении налоговой базы на конец соответствующего года). Таким образом, рассматриваемая редакция позволяет устранить возможные разницы в налоговых (отчётных) периодах иностранных и российских компаний, а также учесть при расчёте налога на прибыль КИК дивиденды, распределяемые иностранной компанией по результатам соответствующего финансового года.

Всё вышесказанное позволяет сделать вывод о том, что «бросание» компаний уже не является таким простым и универсальным способом прекращения деятельности, каким он был или казался до законопроекта КИК. Юридическая судьба компании strike off крайне противоречива, так как, с одной стороны, она продолжает числиться в реестре, не являясь активной, соответственно, не ведёт деятельности, однако контролирующие лица, скорее всего, будут обязаны доказывать отсутствие прибыли, при этом компания остаётся ответственной по обязательствам к ней третьих лиц. Официальная ликвидация компании, которая займёт больше времени и средств, поможет избежать неопределённостей и излишних затрат, связанных с дополнительным администрированием КИК.